КМС по СПГС
Эту шизофрению я писала самой себе на день рождения, совершенно просто так. Но потом вырубили свет, а потом стало не до того... ну и, в общем, хрен с ним.
Но я обещала показать, так что сегодня чета какта закончила, ну и хрен с ним повторно.
Понятное дело, что художественной ценности тут нет никакой, это личное мое баловство, для себя же самой и написанное, так что не пугайтесь там всяких ООСов и просто пурги )
читать дальше
Просторная комната. В центре – большое мягкое кресло, перед ним – низкий столик. На столике кальян.
В кресле со всем удобством устроилось некое лохматое существо женского пола. Существо курит кальян и всем своим видом демонстрирует крайнюю степень удовлетворенности бытием.
Центр комнаты с креслом и столиком освещен, остальная часть помещения погружена в полумрак, который постепенно рассеивается, когда кто-то из присутствующих начинает говорить.
– И что дальше? – голос принадлежит молодому человеку с длинными ярко-рыжими волосами. Он развалился в кресле в углу комнаты, перекинув ноги через подлокотник, и когда угол оказывается достаточно освещен, в руке рыжего обнаруживается бокал с чем-то темно-красным, предположительно, вином. – Сидим, молчим. Чего ждем-то?
– Мне кажется, ты с комфортом устроился, Шульдих, – произносит другой голос довольно сухо. Темнота в нескольких метрах от кресла рыжего молодого человека рассеивается, мы видим высокого черноволосого мужчину в очках и деловом костюме.
Тот, кого назвали Шульдихом, ухмыляется.
– Кроуфорд, комфорт – это еще не все. Заняться нечем. Скука. – Шульдих лениво покачивает бокал.
– Мне, кстати, тоже интересно, что мы тут делаем. – У противоположной стены обнаруживается еще одно кресло, в котором сидит молодой мужчина в темно-синей армейской форме. – Не то чтобы я жаловался, майор Армстронг справится и без меня, но я не люблю неопределенности.
– Вина налить? – спрашивает Шульдих.
Офицер задумчиво трет подбородок.
– Пожалуй, – соглашается он.
– Кроуфорд, будь другом, передай… как вас зовут?
– Рой. Полковник Рой Мустанг.
– Полковник? Убиться, везет мне на военных. Ладно. Кроуфорд, будь любезен…
Кроуфорд закидывает ногу на ногу.
– Шульдих, встань и отнеси. Что за нарушение субординации?
– Зануда. – Шульдих опускает ноги на пол, достает из-за кресла еще один бокал и бутылку. Проходя мимо кресла Кроуфорда, пытается пнуть того в лодыжку, но Кроуфорд в последний момент убирает ногу.
– Зарываешься, Шульдих.
– Зануда.
– И повторяешься.
Полковник принимает бокал и кивает.
– Благодарю.
– О чем речь. – Шульдих машет рукой. Оборачивается к Кроуфорду. Тот демонстративно изучает свой безупречный маникюр. – Так что мы тут делаем все-таки?
– Рискну предположить, что мы в некотором роде служим подарками для милой девушки, которая сейчас отдыхает в центре комнаты. – Новый голос звучит из дальнего угла; подчеркнуто вежливые интонации, мягкий тембр.
– Не понял? – говорит Мустанг. Шульдих всем своим видом демонстрирует согласие с полковником.
Молодой человек – пыльная походная одежда, черные волосы, монокль в правом глазу, руки в карманах брюк – стоит, прислонившись спиной к стене.
– Девушка, – улыбается он. – Именинница.
– Эта, что ли? – Шульдих указывает пальцем на лохматое существо в центре комнаты.
– Эта, эта. – Существо впервые проявляет признаки заинтересованности в происходящем. Голос у существа хриплый от недосыпа. Глаза, если присмотреться, красные – по той же причине.
– Примите мои искренние поздравления, – молодой человек с моноклем слегка кланяется – не отлипая, впрочем, от стены и не вынимая руки из карманов.
– Спасибо, Хаккай-сан, я знала, что от вас, по крайней мере, могу этого ожидать. – Существо вежливо кивает в ответ. – Не то, что эти…
Существо небрежно машет рукой в сторону остальных собравшихся и неожиданно показывает полковнику Мустангу язык. Тот, вероятно, в приступе игривого настроения, отвечает тем же. А затем улыбается.
– О, – говорит существо, ни к кому конкретно не обращаясь. – Не так все безнадежно.
– И что все это значит? – Шульдих подходит к столику вплотную и нависает над креслом, уперев руки в боки. – Сколько нам тут торчать?
– А тебе не нравится? – ухмыляется существо. – Сухо, комфортно, есть бухло… Пыхнуть хочешь?
– Давай, – говорит Шульдих совсем другим голосом, принимая протянутый мундштук. Усаживается на подлокотник кресла, закидывает руку на спинку.
– Другое дело. – Существо собственническим жестом хлопает Шульдиха по коленке. Тот от неожиданности давится дымом.
– Позвольте поинтересоваться, – подает голос Кроуфорд, о котором все успели забыть. – Как вас зовут?
Существо хихикает и отвечает почему-то басом:
– Зовите меня Мэри. Просто Мэри.
И снова хихикает.
– Смутно знакомое имя, – задумчиво говорит Кроуфорд.
– Довольно распространенное, – кивает Хаккай. – Обычно его полная версия звучит как «Мэри Сью».
– Ага, – говорит Кроуфорд, ни к кому не обращаясь. – А мы, соответственно… Понятно.
– Точно! – восклицает Шульдих и снова кашляет, подавившись дымом. Мэри укоризненно грозит ему пальцем и отбирает мундштук. – Очуметь, – продолжает он, прокашлявшись, – никогда не думал, что увижу. Живая Мэри Сью, убиться!
Как бы желая убедиться в вещественности Мэри, Шульдих дергает ее за волосы. Мэри от неожиданности давится дымом.
– Как невежливо, – качает головой Хаккай. У него при этом очень довольное лицо.
– Не понимаю, что я тут делаю. – Полковник Мустанг поднимается со своего кресла, идет в противоположный угол, где Шульдих оставил бутылку, и доливает вина в свой бокал. – Старое аниме, страшная рисовка, я даже не главный персонаж… Какой во мне интерес?
– Не рисовкой единой, – говорит Мэри, назидательно подняв палец. – Вас, полковник, тоже что-то не устраивает?
– Отнюдь. – Мустанг салютует ей бокалом. – Никаких отчетов и приказов, приятная компания, и, как было замечено, алкоголя в избытке. – Он кивает в сторону стенного бара. – Скучно, правда. Но это вопрос решаемый. Кстати, что у вас там в кальянчике?
Шульдих делает страшные глаза, затем подмигивает.
– Присоединяйся, Рой. Это вещь.
– И правда, полковник. – Мэри хлопает ладонью по широкому креслу – как раз справа от себя. – Места валом, табака хватит на всех…
– Табакааа? – тянет Шульдих. И хихикает. Мэри демонстративно его игнорирует.
– Почему бы нет? – Полковник опускается в кресло рядом с Мэри, внимательно оглядывает ее с ног до головы (Мэри делает вид, что не замечает), затем, изобразив на лице выражение «на безрыбье и рак рыба», обнимает ее за плечи. Мэри в очередной раз давится дымом. Мустанг заботливо забирает у нее мундштук.
– Хорошо устроился, – бурчит Шульдих, сидящий на подлокотнике кресла.
Рой пожимает плечами, выпускает колечко дыма.
– Тебе никто не мешал устроиться так же, – отвечает он.
– Кажется, мы остались в меньшинстве, – негромко говорит Хаккай, обращаясь к Кроуфорду у противоположной стены.
– Очевидно, так, – кивает тот.
– Оставьте. – Хаккай едва заметно морщится. – Это не ваша реплика.
– А вы, кстати, идите к нам, – зовет Шульдих. – Оба. Тут…
– Знаю, знаю, – брюзгливо говорит Кроуфорд. – Много места и кальян. Я уже понял.
– С другой стороны, – говорит Хаккай задумчиво, на этот раз не обращаясь ни к кому конкретно, – мне тоже торопиться некуда. Пустыня, джип и три великовозрастных охламона… Уважаемые, я, пожалуй, присоединюсь.
Хаккай подходит к столу. При его приближении Мэри опускает глаза, как бы демонстрируя смущение. Шульдих, ухмыляясь, протягивает Хаккаю мундштук. Тот затягивается, прикрывает глаза, кивает.
– Действительно, неплохой… табак.
Отодвинув кальян немного в сторону, Хаккай присаживается на край низкого столика перед креслом. Мэри, желая освободить ему место, поджимает ноги под себя, усаживается по-турецки. Мустанг тактично делает вид, что не замечает коленку, упирающуюся в его бедро. Хаккай, передавая ему мундштук, понимающе улыбается.
– Кроуфорд! – Шульдих оборачивается. – Ну ты идешь, или как?
– У меня, кажется, нет выбора. – Кроуфорд поднимается, заходит за спинку своего кресла и легко толкает его вперед. Кресло останавливается как раз возле столика в центре комнаты. Кроуфорд усаживается и закидывает ногу на ногу.
– Крут, – одобряет Шульдих.
– И очень меток, – вежливо говорит Хаккай, чтобы поучаствовать в беседе.
Мустанг ничего не говорит. Он затягивается, блаженно прикрыв глаза. Мэри делает вид, что не замечает путешествия мустанговской руки по своей спине.
Некоторое время все курят, передавая мундштук по кругу. Мэри в основном молчит, потрясенная выпавшим на ее долю счастьем, чем постепенно располагает к себе присутствующих. Один раз Шульдих совершает вояж к бару, приносит еще вина и несколько бокалов, после чего Мэри перестает говорить совсем, зато начинает дебильно улыбаться.
Через час или около того атмосфера в комнате окончательно теплеет. Когда приходит время менять уголь в кальяне, Мустанг поджигает его щелчком пальцев, чем вызывает у Шульдиха восторг. У Мэри, предположительно, тоже, но она все еще молчит, сосредоточенно поглаживая сидящего напротив Хаккая по коленке. Хаккай тактично делает вид, что ничего не замечает.
Через полчаса к столику, снова окруженному темнотой, выбредает высокий мужик в красном плаще, красной шляпе и круглых оранжевых очках. Ухмыляется, демонстрируя необычайно острые клыки, но Кроуфорд качает головой и говорит: «Не советую. Здесь тоже не дилетанты». Высокий мужик демонически хохочет и отступает в темноту.
– Кто это был? – спрашивает Мэри, встрепенувшись. – Алукард?
– Глюк, деточка, глюк, – отвечает Шульдих, поглаживая ее по голове. – Передавай мне, напыхтелась уже.
Кроуфорд давно распустил галстук, расстегнул несколько верхних пуговиц и вообще выглядит куда дружелюбнее, чем в начале застолья. Шульдих одобрительно косится на начальство и не забывает подливать ему вина.
Хаккай пьет больше всех, но, как всегда, остается трезвым. Мустанг, наклонившись к Мэри, рассказывает ей что-то шепотом в самое ухо, от чего Мэри то краснеет, то бледнеет, то принимается теребить подвернувшуюся под руку мустанговскую шинель.
Через некоторое время к столику подходят несколько молодых людей в костюмах; Кроуфорд обменивается с одним из них парой реплик, кивает, и они с собеседником пожимают руки. После чего молодые люди уходят.
Мэри, краем глаза наблюдавшая всю сцену, забывает краснеть и бледнеть и тычет пальцем им вслед.
– Это же, – бормочет она, – это же были…
– Вот ты, Кроуфорд, не мог дела на потом отложить, – брюзжит Шульдих. – Мы же отдыхаем.
– Гандоры – не те люди, которые будут ждать, – говорит Кроуфорд. Затем грозит Шульдиху пальцем и, ухмыляясь, медленным движением стягивает галстук. Мэри издает какой-то звук, напоминающий восторженное повизгивание.
– А все-таки мне голос Лака почему-то знаком, – задумчиво говорит Кроуфорд.
Мэри, кажется, имеет на этот счет какие-то соображения и готова ими поделиться, но полковник именно в этот момент решает, что ему не хватает женского внимания, и тянет Мэри к себе за шею, что автоматически лишает ее возможности говорить.
– ООС, – с сожалением говорит Хаккай. Он возмутительно трезв. – Будет ООС, и вообще как-то неловко…
Шульдих внимательно смотрит ему в глаза и хмыкает.
– Да ладно, ерунда. Мы отдыхаем, в конце концов. Кому какое дело.
Хаккай секунду размышляет.
– И действительно, – кивает он, а затем садится на пол, спиной к креслу. Мэри от неожиданности икает и чуть не прикусывает язык. Хаккай откидывает голову ей на колени.
– Между прочим, я устал, – сообщает он доверительно. – Имею право?
– ООС, – благоговейно шепчет Мэри, осторожно вплетая пальцы в черную шевелюру. Хаккай прикрывает глаза. – Прекрасный, прекрасный ООС.
– Очаровательно, – соглашается Кроуфорд с другой стороны стола. – Томная неспешная оргия.
Мэри снова издает некий странный звук, означающий восторг и неверие в свалившееся счастье, Шульдих радостно улыбается и страстно подмигивает начальству, Мустанг отставляет бокал в сторону и, видимо, планирует приступать к решительным действиям, Хаккай вслепую пытается нащупать на столе мундштук… когда из темноты в круг света выступает еще одна фигура.
Шульдих удивленно оглядывает пришельца с ног до головы (серые клетчатые брюки, ярко-зеленая футболка с роботом поверх фиолетовой водолазки) и тычет в него мундштуком.
– Опа! Кроуфорд, а он повыше тебя будет.
– Не будет, – отзывается Кроуфорд весьма сухо. – Это мое профессиональное мнение.
– Прошу прошения, – говорит пришелец, – я не ставил перед собой такой цели. Собственно, я не понимаю, какое значение может иметь рост, если он не оказывает серьезного влияния на интеллектуальные характеристики индивидуума – а, насколько мне известно, он его не оказывает. Правда, в Массачусетском университете недавно велись исследования корреляции диаметра человеческого черепа и способности человека воспринимать новую информацию (в особенности на неродном языке), но мы же понимаем, – молодой человек обводит офигевшую аудиторию снисходительным взглядом, – что эти неучи из Массачусетса не способны ни на что стоящее, так что их сомнительные выкладки можно игнорировать.
И он снова оглядывает аудиторию с видом победителя, сдержанно улыбается и кивает в знак того, что сам собой очень доволен.
Шульдих смотрит на оратора более внимательно, глаза его расширяются, видно, как он стремительно трезвеет. Затем Шульдих хватает свой бокал и вскакивает на ноги.
– Вы как хотите, – сообщает он безапелляционно, – а я линяю.
– Шульдих, – ехидно интересуется Кроуфорд, – с каких пор тебя пугают ботаники?
– Если б ты знал, что у этого чувака в башке, ты бы не был таким беспечным.
Шульдих обходит нового члена компании бочком, по большой дуге. Тот с недоумением следит за странными маневрами.
– Я забыл представиться, – невпопад сообщает он (кажется, Кроуфорду, но смотрит при этом на Шульдиха, который пытается запихнуть во внутренние карманы пиджака две бутылки Шардоне). – Доктор Шелдон Купер.
– Доктор? – подает голос полковник. – Вы медик?
– Рой, он физик! – кричит Шульдих из угла, чуть не уронив одну из бутылок. – Это как алхимик, только в сто раз страшнее. Линяйте оттуда, я вас предупредил!
– Не вижу ничего страшного в том, что господин физик присоединится к нам. – Хаккай лениво приоткрывает один глаз, затем, видимо решив, что его поза все-таки не соответствует ситуации, поднимается с пола (к огромному сожалению Мэри, о которой снова все забыли) и протягивает доктору Куперу руку.
Шульдих крутит пальцем у виска и уходит в темноту, прихватив награбленное.
– … Таким образом, несложно увидеть очевидное: при заданном значении переменной функция радостно устремляется к бесконечности, что в нашем случае позволяет прийти к неоспоримому выводу: использование клюшки для гольфа в качестве антенны для подзарядки телефона будет несколько… как же это слово…
– Опрометчиво, – подсказывает Кроуфорд. У него на лбу мокрое полотенце, голова откинута на спинку кресла, очки в кармане рубашки.
– Точно! Опрометчиво! – радуется доктор Купер.
– Шульдих меня предупреждал, – бормочет Кроуфорд себе под нос.
– Оракул хренов, а посмотреть в будущее кто мешал? – доносится из темноты.
– Шульдих, ты вернулся? – В голосе Кроуфорда слышится надежда.
– Хрен тебе, я за лимоном. И за коньяком.
Кроуфорд, с трудом ворочая шеей, оглядывает то, что осталось от присутствующих: полковник Мустанг по-военному ловко притворяется бодрствующим, Хаккай куда-то незаметно исчез еще полчаса назад, а вот Мэри беззастенчиво пялится на доктора Купера (впрочем, даже у нее дергается веко каждый раз, когда он начинает новую тираду).
Шульдих скрывается где-то в темноте, и на помощь явно приходить не собирается.
Однако помощь приходит, откуда не ждали. Когда доктор Купер в очередной раз открывает рот, чтобы поразить слушателей пятиминутным приступом красноречия, Мэри ловко сует ему мундштук.
– Пыхни, – говорит она доверительно. – За Теорию Струн, ну?
И смотрит так, что отказаться как-то страшно.
Доктор Купер затягивается, кашляет, затем затягивается снова, и на его лице постепенно появляется блаженное и безмятежное выражение.
Мэри и Кроуфорд обмениваются долгими, понимающими взглядами, затем поднимаются и уходят в темноту:
вариант 1 – в разные стороны
вариант 2 – в одну сторону
вариант 3 – в ту сторону, где бар (и, предположительно, Шульдих)
Шелдон Купер смотрит прямо перед собой, улыбается, и вскоре начинает напевать под нос про маленького пушистого котенка.
Затем укладывает голову на колени к спящему полковнику Мустангу и засыпает, посасывая мундштук вместо большого пальца.
Но я обещала показать, так что сегодня чета какта закончила, ну и хрен с ним повторно.
Понятное дело, что художественной ценности тут нет никакой, это личное мое баловство, для себя же самой и написанное, так что не пугайтесь там всяких ООСов и просто пурги )
читать дальше
Просторная комната. В центре – большое мягкое кресло, перед ним – низкий столик. На столике кальян.
В кресле со всем удобством устроилось некое лохматое существо женского пола. Существо курит кальян и всем своим видом демонстрирует крайнюю степень удовлетворенности бытием.
Центр комнаты с креслом и столиком освещен, остальная часть помещения погружена в полумрак, который постепенно рассеивается, когда кто-то из присутствующих начинает говорить.
– И что дальше? – голос принадлежит молодому человеку с длинными ярко-рыжими волосами. Он развалился в кресле в углу комнаты, перекинув ноги через подлокотник, и когда угол оказывается достаточно освещен, в руке рыжего обнаруживается бокал с чем-то темно-красным, предположительно, вином. – Сидим, молчим. Чего ждем-то?
– Мне кажется, ты с комфортом устроился, Шульдих, – произносит другой голос довольно сухо. Темнота в нескольких метрах от кресла рыжего молодого человека рассеивается, мы видим высокого черноволосого мужчину в очках и деловом костюме.
Тот, кого назвали Шульдихом, ухмыляется.
– Кроуфорд, комфорт – это еще не все. Заняться нечем. Скука. – Шульдих лениво покачивает бокал.
– Мне, кстати, тоже интересно, что мы тут делаем. – У противоположной стены обнаруживается еще одно кресло, в котором сидит молодой мужчина в темно-синей армейской форме. – Не то чтобы я жаловался, майор Армстронг справится и без меня, но я не люблю неопределенности.
– Вина налить? – спрашивает Шульдих.
Офицер задумчиво трет подбородок.
– Пожалуй, – соглашается он.
– Кроуфорд, будь другом, передай… как вас зовут?
– Рой. Полковник Рой Мустанг.
– Полковник? Убиться, везет мне на военных. Ладно. Кроуфорд, будь любезен…
Кроуфорд закидывает ногу на ногу.
– Шульдих, встань и отнеси. Что за нарушение субординации?
– Зануда. – Шульдих опускает ноги на пол, достает из-за кресла еще один бокал и бутылку. Проходя мимо кресла Кроуфорда, пытается пнуть того в лодыжку, но Кроуфорд в последний момент убирает ногу.
– Зарываешься, Шульдих.
– Зануда.
– И повторяешься.
Полковник принимает бокал и кивает.
– Благодарю.
– О чем речь. – Шульдих машет рукой. Оборачивается к Кроуфорду. Тот демонстративно изучает свой безупречный маникюр. – Так что мы тут делаем все-таки?
– Рискну предположить, что мы в некотором роде служим подарками для милой девушки, которая сейчас отдыхает в центре комнаты. – Новый голос звучит из дальнего угла; подчеркнуто вежливые интонации, мягкий тембр.
– Не понял? – говорит Мустанг. Шульдих всем своим видом демонстрирует согласие с полковником.
Молодой человек – пыльная походная одежда, черные волосы, монокль в правом глазу, руки в карманах брюк – стоит, прислонившись спиной к стене.
– Девушка, – улыбается он. – Именинница.
– Эта, что ли? – Шульдих указывает пальцем на лохматое существо в центре комнаты.
– Эта, эта. – Существо впервые проявляет признаки заинтересованности в происходящем. Голос у существа хриплый от недосыпа. Глаза, если присмотреться, красные – по той же причине.
– Примите мои искренние поздравления, – молодой человек с моноклем слегка кланяется – не отлипая, впрочем, от стены и не вынимая руки из карманов.
– Спасибо, Хаккай-сан, я знала, что от вас, по крайней мере, могу этого ожидать. – Существо вежливо кивает в ответ. – Не то, что эти…
Существо небрежно машет рукой в сторону остальных собравшихся и неожиданно показывает полковнику Мустангу язык. Тот, вероятно, в приступе игривого настроения, отвечает тем же. А затем улыбается.
– О, – говорит существо, ни к кому конкретно не обращаясь. – Не так все безнадежно.
– И что все это значит? – Шульдих подходит к столику вплотную и нависает над креслом, уперев руки в боки. – Сколько нам тут торчать?
– А тебе не нравится? – ухмыляется существо. – Сухо, комфортно, есть бухло… Пыхнуть хочешь?
– Давай, – говорит Шульдих совсем другим голосом, принимая протянутый мундштук. Усаживается на подлокотник кресла, закидывает руку на спинку.
– Другое дело. – Существо собственническим жестом хлопает Шульдиха по коленке. Тот от неожиданности давится дымом.
– Позвольте поинтересоваться, – подает голос Кроуфорд, о котором все успели забыть. – Как вас зовут?
Существо хихикает и отвечает почему-то басом:
– Зовите меня Мэри. Просто Мэри.
И снова хихикает.
– Смутно знакомое имя, – задумчиво говорит Кроуфорд.
– Довольно распространенное, – кивает Хаккай. – Обычно его полная версия звучит как «Мэри Сью».
– Ага, – говорит Кроуфорд, ни к кому не обращаясь. – А мы, соответственно… Понятно.
– Точно! – восклицает Шульдих и снова кашляет, подавившись дымом. Мэри укоризненно грозит ему пальцем и отбирает мундштук. – Очуметь, – продолжает он, прокашлявшись, – никогда не думал, что увижу. Живая Мэри Сью, убиться!
Как бы желая убедиться в вещественности Мэри, Шульдих дергает ее за волосы. Мэри от неожиданности давится дымом.
– Как невежливо, – качает головой Хаккай. У него при этом очень довольное лицо.
– Не понимаю, что я тут делаю. – Полковник Мустанг поднимается со своего кресла, идет в противоположный угол, где Шульдих оставил бутылку, и доливает вина в свой бокал. – Старое аниме, страшная рисовка, я даже не главный персонаж… Какой во мне интерес?
– Не рисовкой единой, – говорит Мэри, назидательно подняв палец. – Вас, полковник, тоже что-то не устраивает?
– Отнюдь. – Мустанг салютует ей бокалом. – Никаких отчетов и приказов, приятная компания, и, как было замечено, алкоголя в избытке. – Он кивает в сторону стенного бара. – Скучно, правда. Но это вопрос решаемый. Кстати, что у вас там в кальянчике?
Шульдих делает страшные глаза, затем подмигивает.
– Присоединяйся, Рой. Это вещь.
– И правда, полковник. – Мэри хлопает ладонью по широкому креслу – как раз справа от себя. – Места валом, табака хватит на всех…
– Табакааа? – тянет Шульдих. И хихикает. Мэри демонстративно его игнорирует.
– Почему бы нет? – Полковник опускается в кресло рядом с Мэри, внимательно оглядывает ее с ног до головы (Мэри делает вид, что не замечает), затем, изобразив на лице выражение «на безрыбье и рак рыба», обнимает ее за плечи. Мэри в очередной раз давится дымом. Мустанг заботливо забирает у нее мундштук.
– Хорошо устроился, – бурчит Шульдих, сидящий на подлокотнике кресла.
Рой пожимает плечами, выпускает колечко дыма.
– Тебе никто не мешал устроиться так же, – отвечает он.
– Кажется, мы остались в меньшинстве, – негромко говорит Хаккай, обращаясь к Кроуфорду у противоположной стены.
– Очевидно, так, – кивает тот.
– Оставьте. – Хаккай едва заметно морщится. – Это не ваша реплика.
– А вы, кстати, идите к нам, – зовет Шульдих. – Оба. Тут…
– Знаю, знаю, – брюзгливо говорит Кроуфорд. – Много места и кальян. Я уже понял.
– С другой стороны, – говорит Хаккай задумчиво, на этот раз не обращаясь ни к кому конкретно, – мне тоже торопиться некуда. Пустыня, джип и три великовозрастных охламона… Уважаемые, я, пожалуй, присоединюсь.
Хаккай подходит к столу. При его приближении Мэри опускает глаза, как бы демонстрируя смущение. Шульдих, ухмыляясь, протягивает Хаккаю мундштук. Тот затягивается, прикрывает глаза, кивает.
– Действительно, неплохой… табак.
Отодвинув кальян немного в сторону, Хаккай присаживается на край низкого столика перед креслом. Мэри, желая освободить ему место, поджимает ноги под себя, усаживается по-турецки. Мустанг тактично делает вид, что не замечает коленку, упирающуюся в его бедро. Хаккай, передавая ему мундштук, понимающе улыбается.
– Кроуфорд! – Шульдих оборачивается. – Ну ты идешь, или как?
– У меня, кажется, нет выбора. – Кроуфорд поднимается, заходит за спинку своего кресла и легко толкает его вперед. Кресло останавливается как раз возле столика в центре комнаты. Кроуфорд усаживается и закидывает ногу на ногу.
– Крут, – одобряет Шульдих.
– И очень меток, – вежливо говорит Хаккай, чтобы поучаствовать в беседе.
Мустанг ничего не говорит. Он затягивается, блаженно прикрыв глаза. Мэри делает вид, что не замечает путешествия мустанговской руки по своей спине.
Некоторое время все курят, передавая мундштук по кругу. Мэри в основном молчит, потрясенная выпавшим на ее долю счастьем, чем постепенно располагает к себе присутствующих. Один раз Шульдих совершает вояж к бару, приносит еще вина и несколько бокалов, после чего Мэри перестает говорить совсем, зато начинает дебильно улыбаться.
Через час или около того атмосфера в комнате окончательно теплеет. Когда приходит время менять уголь в кальяне, Мустанг поджигает его щелчком пальцев, чем вызывает у Шульдиха восторг. У Мэри, предположительно, тоже, но она все еще молчит, сосредоточенно поглаживая сидящего напротив Хаккая по коленке. Хаккай тактично делает вид, что ничего не замечает.
Через полчаса к столику, снова окруженному темнотой, выбредает высокий мужик в красном плаще, красной шляпе и круглых оранжевых очках. Ухмыляется, демонстрируя необычайно острые клыки, но Кроуфорд качает головой и говорит: «Не советую. Здесь тоже не дилетанты». Высокий мужик демонически хохочет и отступает в темноту.
– Кто это был? – спрашивает Мэри, встрепенувшись. – Алукард?
– Глюк, деточка, глюк, – отвечает Шульдих, поглаживая ее по голове. – Передавай мне, напыхтелась уже.
Кроуфорд давно распустил галстук, расстегнул несколько верхних пуговиц и вообще выглядит куда дружелюбнее, чем в начале застолья. Шульдих одобрительно косится на начальство и не забывает подливать ему вина.
Хаккай пьет больше всех, но, как всегда, остается трезвым. Мустанг, наклонившись к Мэри, рассказывает ей что-то шепотом в самое ухо, от чего Мэри то краснеет, то бледнеет, то принимается теребить подвернувшуюся под руку мустанговскую шинель.
Через некоторое время к столику подходят несколько молодых людей в костюмах; Кроуфорд обменивается с одним из них парой реплик, кивает, и они с собеседником пожимают руки. После чего молодые люди уходят.
Мэри, краем глаза наблюдавшая всю сцену, забывает краснеть и бледнеть и тычет пальцем им вслед.
– Это же, – бормочет она, – это же были…
– Вот ты, Кроуфорд, не мог дела на потом отложить, – брюзжит Шульдих. – Мы же отдыхаем.
– Гандоры – не те люди, которые будут ждать, – говорит Кроуфорд. Затем грозит Шульдиху пальцем и, ухмыляясь, медленным движением стягивает галстук. Мэри издает какой-то звук, напоминающий восторженное повизгивание.
– А все-таки мне голос Лака почему-то знаком, – задумчиво говорит Кроуфорд.
Мэри, кажется, имеет на этот счет какие-то соображения и готова ими поделиться, но полковник именно в этот момент решает, что ему не хватает женского внимания, и тянет Мэри к себе за шею, что автоматически лишает ее возможности говорить.
– ООС, – с сожалением говорит Хаккай. Он возмутительно трезв. – Будет ООС, и вообще как-то неловко…
Шульдих внимательно смотрит ему в глаза и хмыкает.
– Да ладно, ерунда. Мы отдыхаем, в конце концов. Кому какое дело.
Хаккай секунду размышляет.
– И действительно, – кивает он, а затем садится на пол, спиной к креслу. Мэри от неожиданности икает и чуть не прикусывает язык. Хаккай откидывает голову ей на колени.
– Между прочим, я устал, – сообщает он доверительно. – Имею право?
– ООС, – благоговейно шепчет Мэри, осторожно вплетая пальцы в черную шевелюру. Хаккай прикрывает глаза. – Прекрасный, прекрасный ООС.
– Очаровательно, – соглашается Кроуфорд с другой стороны стола. – Томная неспешная оргия.
Мэри снова издает некий странный звук, означающий восторг и неверие в свалившееся счастье, Шульдих радостно улыбается и страстно подмигивает начальству, Мустанг отставляет бокал в сторону и, видимо, планирует приступать к решительным действиям, Хаккай вслепую пытается нащупать на столе мундштук… когда из темноты в круг света выступает еще одна фигура.
Шульдих удивленно оглядывает пришельца с ног до головы (серые клетчатые брюки, ярко-зеленая футболка с роботом поверх фиолетовой водолазки) и тычет в него мундштуком.
– Опа! Кроуфорд, а он повыше тебя будет.
– Не будет, – отзывается Кроуфорд весьма сухо. – Это мое профессиональное мнение.
– Прошу прошения, – говорит пришелец, – я не ставил перед собой такой цели. Собственно, я не понимаю, какое значение может иметь рост, если он не оказывает серьезного влияния на интеллектуальные характеристики индивидуума – а, насколько мне известно, он его не оказывает. Правда, в Массачусетском университете недавно велись исследования корреляции диаметра человеческого черепа и способности человека воспринимать новую информацию (в особенности на неродном языке), но мы же понимаем, – молодой человек обводит офигевшую аудиторию снисходительным взглядом, – что эти неучи из Массачусетса не способны ни на что стоящее, так что их сомнительные выкладки можно игнорировать.
И он снова оглядывает аудиторию с видом победителя, сдержанно улыбается и кивает в знак того, что сам собой очень доволен.
Шульдих смотрит на оратора более внимательно, глаза его расширяются, видно, как он стремительно трезвеет. Затем Шульдих хватает свой бокал и вскакивает на ноги.
– Вы как хотите, – сообщает он безапелляционно, – а я линяю.
– Шульдих, – ехидно интересуется Кроуфорд, – с каких пор тебя пугают ботаники?
– Если б ты знал, что у этого чувака в башке, ты бы не был таким беспечным.
Шульдих обходит нового члена компании бочком, по большой дуге. Тот с недоумением следит за странными маневрами.
– Я забыл представиться, – невпопад сообщает он (кажется, Кроуфорду, но смотрит при этом на Шульдиха, который пытается запихнуть во внутренние карманы пиджака две бутылки Шардоне). – Доктор Шелдон Купер.
– Доктор? – подает голос полковник. – Вы медик?
– Рой, он физик! – кричит Шульдих из угла, чуть не уронив одну из бутылок. – Это как алхимик, только в сто раз страшнее. Линяйте оттуда, я вас предупредил!
– Не вижу ничего страшного в том, что господин физик присоединится к нам. – Хаккай лениво приоткрывает один глаз, затем, видимо решив, что его поза все-таки не соответствует ситуации, поднимается с пола (к огромному сожалению Мэри, о которой снова все забыли) и протягивает доктору Куперу руку.
Шульдих крутит пальцем у виска и уходит в темноту, прихватив награбленное.
– … Таким образом, несложно увидеть очевидное: при заданном значении переменной функция радостно устремляется к бесконечности, что в нашем случае позволяет прийти к неоспоримому выводу: использование клюшки для гольфа в качестве антенны для подзарядки телефона будет несколько… как же это слово…
– Опрометчиво, – подсказывает Кроуфорд. У него на лбу мокрое полотенце, голова откинута на спинку кресла, очки в кармане рубашки.
– Точно! Опрометчиво! – радуется доктор Купер.
– Шульдих меня предупреждал, – бормочет Кроуфорд себе под нос.
– Оракул хренов, а посмотреть в будущее кто мешал? – доносится из темноты.
– Шульдих, ты вернулся? – В голосе Кроуфорда слышится надежда.
– Хрен тебе, я за лимоном. И за коньяком.
Кроуфорд, с трудом ворочая шеей, оглядывает то, что осталось от присутствующих: полковник Мустанг по-военному ловко притворяется бодрствующим, Хаккай куда-то незаметно исчез еще полчаса назад, а вот Мэри беззастенчиво пялится на доктора Купера (впрочем, даже у нее дергается веко каждый раз, когда он начинает новую тираду).
Шульдих скрывается где-то в темноте, и на помощь явно приходить не собирается.
Однако помощь приходит, откуда не ждали. Когда доктор Купер в очередной раз открывает рот, чтобы поразить слушателей пятиминутным приступом красноречия, Мэри ловко сует ему мундштук.
– Пыхни, – говорит она доверительно. – За Теорию Струн, ну?
И смотрит так, что отказаться как-то страшно.
Доктор Купер затягивается, кашляет, затем затягивается снова, и на его лице постепенно появляется блаженное и безмятежное выражение.
Мэри и Кроуфорд обмениваются долгими, понимающими взглядами, затем поднимаются и уходят в темноту:
вариант 1 – в разные стороны
вариант 2 – в одну сторону
вариант 3 – в ту сторону, где бар (и, предположительно, Шульдих)
Шелдон Купер смотрит прямо перед собой, улыбается, и вскоре начинает напевать под нос про маленького пушистого котенка.
Затем укладывает голову на колени к спящему полковнику Мустангу и засыпает, посасывая мундштук вместо большого пальца.
Завіса
@темы: фикоманское, дуристика, mine.txt
-
-
28.08.2009 в 15:29Мне нравится! хотя я не всех знаю.
Еще мне нравится идея подобного подарка самой себе на д/р. Нужно будет попробовать ))
-
-
28.08.2009 в 15:31Класс! Мозги в трубочку.
А про ООС - вообще шедевр!
-
-
28.08.2009 в 16:40о, дааа, детка
Мэри и Кроуфорд обмениваются долгими, понимающими взглядами, затем поднимаются и уходят в темноту:
вариант 1 – в разные стороны
вариант 2 – в одну сторону
вариант 3 – в ту сторону, где бар (и, предположительно, Шульдих)
вариант 1 - очень сценографичен. мне нравится вариант два. но, конечно же, вариант 3 наиболее правдоподобен
-
-
28.08.2009 в 17:30Пойду знакомиться с тем очаровательным доктором, который пришел и всех распугал
-
-
28.08.2009 в 17:38я лецююююю, план хорошийmidory09
О! Доктор Купер прекрасен!
< -----
А вот здесь можно познакомиться со всем сразу ^_~
Хоть какая-то польза от этого поста
-
-
28.08.2009 в 18:07пойду знакомиться с доктором ^__^
Прекрасный, прекрасный ООС я не завидую-я не завидую-я не завидую-кого я обманываю?
-
-
28.08.2009 в 18:20Ура, ура, данный опус пусть считается неуемным пеаром любимого доктора
(а вот такая, например, футболка с роботом)
я не завидую-я не завидую-я не завидую-кого я обманываю?
А ты разве любишь именно Хаккая?
-
-
28.08.2009 в 18:23Кстати говоря, а из какого фэндома Хаккай? просвети, плиз ))
-
-
28.08.2009 в 18:30Ух, приятный пост для пеара любимых мужчин получился
Хаккай из фандома Saiyuki. Есть манга и аниме (и еще драмы, и мюзикл, и много чего), но манга в сто раз прекраснее всего остального.
Невообразимо прекрасный канон, если не самый мой любимый, то один из любимых.
А Хаккай - вот такой, например, юноша.
-
-
28.08.2009 в 18:34Вя, рубааашечка
Я, может, и поинтересуюсь потом, что за манга - просто сейчас у меня место в голове на "почитать с картинками" уже прочно забито. Но если что - буду знать, к кому обращаться
-
-
28.08.2009 в 18:40Они там все замечательные, это у меня просто на Хаккае переклин башки происходит.
Вот тут можно еще посмотреть ^_~
-
-
28.08.2009 в 18:44Ясно ))) а какой там мир хоть? и жанр сюжета?
спасибо
-
-
28.08.2009 в 18:56Мир - относительно не-индустриальный: маленькие города, до электричества. При этом глав. герои путешествуют на джипе - правда, специфическом.
Жанр - наверное, роуд-стори, герои идут давать мзды плохим. При этом оно не совсем однозначно, и плохие - не совсем плохие, а самое главное - несмотря на внешнее, вся история совсем не об этом
Если кратко: замечательные
дрочибельныемальчики с трудной судьбой, чудесный юмор, отпадная (с моей точки зрения) рисовка и тонкая, пронзительная психология.-
-
28.08.2009 в 18:59Прекрасная, интригующая характеристика )))))
-
-
28.08.2009 в 21:06Прелестная сказка. Очаровательная Мэри х)
герои идут давать мзды плохим
лябдь. Йа, ик, тебя обожаю
-
-
29.08.2009 в 19:15ага, майка милая )
но кухня восхитила меня больше))
а сериал только скачать или по магазинам поискать тоже можно?
А ты разве любишь именно Хаккая?
я люблю Годжо, который любит Хаккая )))
а вот Кроуфорда и Мустанга я люблю напрямую
так что от этого текста я получила тройное удовольствие ^_______^
-
-
30.08.2009 в 22:58Это так мило! х)))
Ну дык!
Йа, ик, тебя обожаю
Взаимно, камрад
Теххи Халли
Я думаю, качать все-таки гораздо проще.
так что от этого текста я получила тройное удовольствие ^_______^
Я рада
-
-
07.09.2009 в 00:16обойма кинков )))
тебе че-нить дошло, душа моя?
-
-
07.09.2009 в 10:56Нет пока
Может, потому что далеко?
-
-
07.09.2009 в 19:18завтра навещу нашу
цитадель злапочту-
-
07.09.2009 в 19:31Только не убивай их совсем уж сразу